Из письма:
«О какой власти можно говорить в воспитании детей. Их нужно просто любить и растить свободными, уверенными себе. А не давить вечными запретами, превращая в рабов. Людмила»
Хорошую тему подняла читательница. На эту тему расскажу историю из своей практики.
… Для решения некоторых вопросов ко мне приходила молодая семейная пара: у мужа были некоторые затруднения в бизнесе, в управлении подчинёнными. У его супруги была задача самоорганизации при работе дома, фрилансером. У них росла симпатичная дочка, и в то время ей было где-то 2,5 года.
Растили они дочку без бабушек, поэтому малышка путешествовала по городу и делам вместе с родителями. Пока мы работали с папой, мама играла с дочкой, гуляла. Потом они менялись местами. На первый взгляд казалось, что родители со своими обязанностями (или призванием?) справлялись легко. Но всегда приходит время второго взгляда. Второй взгляд обязательно вскрывает то, что могло быть скрыто при первом…
Закончив нашу работу, родители собрались уходить. За окном царствовала зима. Тепло помещения, хороший разговор за чашкой чая, аромат лимона создавали уют. Мы продолжали с родителями вести беседу, они время не теряли и параллельно начали процесс одевания своего чада:
— Катенька, давай одеваться, — ласково предложил дочери отец, протягивая ей комбинезон.
Девочка кокетливо, совершенно по-женски, дёрнула плечиком и сползла со стула, потеряв интерес к чаю. Её «хвостики» на голове озорно дрогнули, возвещая начало интереснейшего аттракциона. Катенька запрыгала на месте, не обращая внимания на папино предложение. Её «хвостики», как уши диковинного зверька, отражали её боевое настроение. Всем своим видом она показывала, что одевание не входит в её планы и теперь у папы есть проблемы, что он этого хочет.
Катенька бросила взгляд на маму, та сидела притихшая, видимо, уже прокручивала у себя в голове, во что превратится одевание. «Хвостики» опять независимо вздёрнулись, и девочка отправилась изучать помещение дальше – открывать-закрывать дверки, щёлкать ручкой, выглядывать в окно, за которым уже стемнело, и ребёнок радостно сообщал родителям, что «там спать».
Наша беседа была интересна и мне, и супружеской паре, поэтому можно было оправдать медлительность, а девочка будто помогала нам продлить время общения. Прошёл ещё час… Родители по очереди и на разные лады продолжали предлагать дочери начать одеваться. Маленькая принцесса всем своим видом демонстрировала нежелание заниматься тем, что от неё ждут родители, игнорировала просьбы и занималась своими делами. Тут мама вздохнула, обращаясь к мужу:
— Она опять «перегуляет» своё время сна и потом её будет не уложить спать полночи.
Я поинтересовалась:
— Она умеет сама одеваться?
— Умеет, — одновременно ответили родители. – Ещё как умеет.
— А почему же вы ей предлагаете её одевать?
— Она должна сама захотеть. Мы её воспитываем свободной.
Прошло ещё полчаса. Время уже давно и уверенно двигалось к ночи. Три взрослых человека ждали, когда маленький ребёнок захочет сам одеваться.
Я предложила:
— Вы просто начните её сами одевать, и она включится в процесс.
— Что вы! – затораторили на перебой родители. – Это же насилие над ребёнком.
— А что ещё вы считаете насилием?
— Нельзя ребёнку говорить «нет» — гордо сообщил папа. – Это ребёнка превращает в раба, в нём губится самое хорошее, творческое.
— Это вы сами так решили? – продолжала я уточнять. – Вас так воспитывали родители?
— Нас родители воспитывали ужасно! – ответил мужчина за себя и за жену. – Первый раз о правильном воспитании я услышал от … (и мужчина назвал имя человека, который пропагандировал такое воспитание детей), он же посоветовал брать пример с книг такого-то автора, где описано, что воспитывать надо вот так – без запретов.
Я не стала интересоваться, воспитывают ли сам рекомендатель и тот автор книг по такой схеме – ни в чём ребёнку не отказывать – понятно, что не воспитывают. Факты из их жизни подтверждали, что один не справился по этой системе с воспитанием своих детей и принялся воспитывать чужих, рекомендуя книгу фантазийного характера… А второй — просто написал художественную книгу об идеалистическом представлении мира и сам так, как написал, никогда не воспитывал. То есть, на своей шкуре не испытал своих же рекомендаций. Но мои знакомые приняли эти рекомендации как единственно правильные.
Время шло, мы ждали Катеньку. У меня были свои дела, родители чувствовали себя неловко передо мной за то, что никак не могли увести 2-х летнюю дочь по её желанию. Папа, чтобы скрыть неловкость, вышел покурить. Я спросила маму:
— И как вам вот так живётся, когда дочка делает вот это – управляет своими родителями, вьёт из них верёвки? Вам это нравится?
Мама неожиданно резко встала, прикрыла дверь за мужем, и расплакалась:
— Я так больше не могу… Не могу… Я всё время в напряжении… Ей нельзя говорить «нет»… Муж сказал, что мы должны вырастить её свободной. Ему хорошо, он целый день на работе, а она треплет мне нервы. Вечером, чуть что, он говорит мне: «Ты что, не видишь, что она делает?», тем самым предлагая мне решить проблему, когда она ему мешает. И если я ей вдруг говорю «нельзя», слышу от него, что неправильно её воспитываю, я хочу из неё сделать инвалида морального. Я больше не могу. Мне кажется, ещё чуть-чуть и я буду её ненавидеть за её свободу. У меня нет сил… Я не могу ничего делать, ничего не успеваю, потому что вечно жду, когда она захочет…
— Соизволит захотеть… Ваша дочь живёт в режиме «когда я захочу» и это никак не связано с реальностью. — Добавила я.
Катенька с милой улыбкой подошла к двери и стала щёлкать ручкой, сначала заинтересовано, исследуя устройство замка. Но потом, пару раз щёлкнув нарочито громко, стала оглядываться на маму, как будто спрашивая «Ну что? Молчишь? Вот так!».
Я вопросительно посмотрела на маму, кивком головы предлагая маме что-то сказать, чтобы дочь прекратила над ней издеваться (а ребёнок явно испытывал терпение). Мама заплакала, в платочек, спрятав глаза. Папа задерживался за сигаретой, и его отсутствие напоминало предложение маме разобраться самой с не одевающейся дочкой.
Я особо не церемонилась с ребёнком. Поймав своей рукой руку девочки, на гремящей дверной ручке, остановила её и жёстко, но спокойно сказала:
— Достаточно.
Катенька подняла на меня глаза, как будто сканировала, проверяя серьёзность моего намерения, и поняла, что я ей не позволю это делать. Девочке не понравилось моё предложение, но спорить она не стала. Её задор поутих, и она начала искать глазами, чем бы ещё заняться, чтобы только не делать то, что предлагают ей родители. Я продолжала в том же, жёстком тоне, давая понять ей, что правила поведения здесь буду устанавливать я:
— Самое интересное будет – сможешь ли ты надеть штаны. Всё остальное ты нам уже показала. Со штанами, похоже, у тебя проблемы.
Мама мне шепнула, изумлённо вскинув брови:
— Она не поймёт, что вы говорите.
Я взглядом дала понять, что не сомневаюсь в сообразительности её ребёнка.
Катенька упрямо направилась к стулу, залезла на него, нервно сдёрнула с маминых колен комбинезон и стала натягивать. «Началось!» — вздохнула облегчённо мама. Девочка была недовольна, но не капризничала, не кричала. Она поглядывала недобро на меня изподлобья, как будто упрекала: «Раскусила ты меня». На очередной её такой взгляд, брошенный на меня, я спокойно, но жёстко сказала:
— А ты как думала?
Катенька на мгновение застыла, всматриваясь в меня совсем по-взрослому. И пока она всматривалась, взгляд её становился мягче, напряжение спадало, и она стала спокойно-расслаблено, но уверено одеваться, подставляя маме для помощи сложные застёжки, которые ей пока были не под силу. Ребёнок согласился с моей властью, с тем, что она должна подчиниться общим правилам…
Вернулся взбодрённый папа, выкурив не одну сигарету, обрадовался, что ребёнок готов к выходу на улицу.
В следующий раз с родителями у нас состоялся разговор.
— Растить ребёнка свободным — это не значит позволять ему вить верёвки из родителей. Если ребёнок не знает слово «нет» — он не знает, что в этой жизни можно, а что нельзя. Он не понимает своего места в жизни в иерархии семьи, среди взрослых, в обществе.
Вы, не приучая ребёнка к слову «нет», жестоко его обманываете. Как будто бы он выйдет во взрослый мир и никогда не встретится с отказами, запретами. Уверена, что вы не желаете плохого своей дочери и обманывать её не хотите.
Скажите, когда ей будет 16 лет, вы тоже ей не будете говорить «нет», если вдруг она будет требовать у вас деньги на наркотики? Вы будете покорно давать? А с какой стати она не будет этого делать? Ведь не познакомив ребёнка со словом «нет», «нельзя» вы её учите не уважать вас. Не научив её вас уважать, вы не можете научить её подчиняться и подчинять. Она будет стремиться только подчинять себе. И как вы думаете, как будет житься девушке, которая понимает только язык насилия со своей стороны над другими – ей все и вся должны подчинятся? Ясно, какая её ожидает судьба… Свободная беспредельщица, не уважающая людей, может привлекать к себе несколько минут, рядом с ней быть никто не захочет и вы — в первую очередь.
Научив её подчиняться, вы научите её и подчинять. Одно без другого – вред.
— А как же, когда ребёнок везде лазит? – включился папа, — Она же развивается!
— Умеете ли вы различать, когда ребёнок исследует мир, а когда она вам треплет нервы, испытывает вас на прочность?
Родители молча пожали плечами.
— Первое необходимо поддерживать, второе — пресекать. Иначе вы вырастите монстра…
И мы вместе понаблюдали за тем, как Катенька вела себя…
Эта история ещё не закончилась. Кате сейчас всего 5 лет, но первый кризис родителей во взаимоотношениях с ребёнком был пройден. Мы с ними много говорили об управлении и власти, учились распознавать признаки захвата, перехвата, удержания, сдачи власти, – с дочерью и подчинёнными в бизнесе – законы-то действуют одни… Учились грамотно управлять. Папа сначала хохотал над тем, что законы одни – с детьми и взрослыми, но когда сам увидел, что трудности с Катенькой те же, что и с подчинёнными на работе, стал серьёзнее учиться управлению.
Отсутствие запретов в воспитании подрастающего поколения противоречит природе. Отсутствие запретов коверкает взаимоотношения между родителями и детьми и вносит неуважение в них.
Кто-то может возмутиться и сказать, что запреты — комплексы развивают. Отнюдь. Ведь запрет запрету рознь.
Запрет – это условие, при котором могут учитываться интересы двух сторон. Важно различать – вы запрещаете ребёнку, потому что хотите своего личного покоя или вы это делаете, чтобы научить ребёнка чувствовать личные границы другого и уметь жить так, чтобы не позволять нарушать свои, но и не нарушать чужих без причины. Катенька чётко охраняла свои границы (интересы), и ей было наплевать на границы других. Нутро детей подобные вещи чувствует очень тонко, поэтому они легко находят лазейки в границах своих родителей (слабые места) и используют их на полную катушку.
Моё первое образование педагогическое и у меня был хороший опыт работы в детском саду, когда каждый из группы детей, в 25-30 человек пытается тобой манипулировать. Мои коллеги удивлялись моему строгому отношению к 3-х летним малышам. Они со своими — сюсюкались и не понимали, как можно по-другому. Я действительно была строга. Существование в коллективе предполагает общие правила, которые помогают выжить каждому и сделать жизнь интересней. Строгая справедливость взрослого неизменно притягивает детей, потому что нутро ребёнка чувствует, что это поможет ему выжить в любых условиях и сделает его сильнее.
Домашние трёхлетки (те, кто не ходил в ясли в СССР), несмотря на мою строгость, отказывались уходить домой, когда за ними приходили родители, которые старались завоевать любовь своих детей чрезмерной лаской, чрезмерной заботой и попустительством. Дети желали оставаться и вечером в детском саду.
Видя это, я впервые в 18 лет задалась вопросом, почему дети тянутся к строгости и власти, а не к любви родителей. Пока взрослел мой сын – он добавил мне собственного опыта в понимании взаимоотношений между людьми, что они строятся на закономерностях власти. Этот опыт был очень нелёгким. Я видела, как взрослые, которые не разбираются во власти, не могут справиться с подобными подростками. И искала ответ на вопрос, почему учителя не имеют авторитета у взрослых. ЧТО позволяет завоёвывать авторитет у детей, подростков, молодёжи. Почему подчинённые не уважают своего руководителя.
Многолетний опыт и исследования позволили выработать свою систему обучения управлению – как с малыми, так и с большими – людьми и системами.
«Читайте Макаренко, вот как надо воспитывать трудолюбие в сотрудниках. Иван»
Спасибо, Иван, за рекомендацию. Но «Педагогическая поэма» не столько о воспитании трудолюбия, сколько о мастерском управлении, применении законов власти. Не видя и не понимая их, можно манипулировать этой ценной книгой. Макаренко точно разбирался во власти… Его книгу мы изучаем подробно на курсах, когда изучаем управленческое мастерство.
Рассматриваем, какое подчинение ведёт к ослаблению, а какое – к усилению человека. Разбираясь, почему подчинённость – это не унижение, учимся управлять с достоинством. Какое подчинение имитирует усиление… Власть – вопрос очень тонкий.
Если у вас, уважаемые читатели, есть вопросы по управлению, власти, по Игре – задавайте, пожалуйста, в своих письмах.
Мне ничего неизвестно о том, что вы думаете и чувствуете до тех пор, пока ВЫ не написали…
С уважением к Вам, Романова Елена.
