Лев Выготский. Добрый гений

levvig_1Среди черно-белых портретов на стенах кафедры психологии его лицо всегда самое молодое и красивое. Советский психолог, основатель культурно-исторической теории Лев Выготский – один из тех людей, о которых не стыдно говорить с придыханием. Не только потому, что он был гением, хотя в этом нет сомнений. Выготский каким-то образом смог остаться удивительно добрым и порядочным человеком в то время, когда это мало кому удавалось.

В конце XIX века город Гомель Могилевской губернии кипел жизнью. Мастерские, заводы и деревообрабатывающие предприятия соседствовали с сырыми бараками, в которых ютились рабочие. Активно строили школы и училища. Гомель был не только промышленным и торговым центром, но и средоточием еврейской жизни: евреи составляли больше половины населения. Город насчитывал 26 синагог, 25 молитвенных домов, были в нем еврейское училище первого разряда и частная еврейская гимназия для мальчиков.

В 1897 году второй этаж небольшого дома в самом центре города, на пересечении улиц Румянцевской и Аптечной, заняла небольшая семья: банковский служащий Симха, его жена Циля, по образованию учительница, и двое их детей – большеглазая Хая-Анна двух лет от роду и годовалый Лев. Для Льва Выгодского, которого мир скоро узнает как Льва Семеновича Выготского, этот дом в сердце Гомеля станет сердцевиной его жизни, питательной средой всех его успехов и трудов, мыслей, чаяний и борьбы.

Как вскоре узнали соседи, Выгодские перебрались из городка помельче – Орши. Отец семейства получил хорошую должность: купец Симха стал заместителем управляющего гомельского отделенияСоединенного банка. Симха Выгодский был человеком властным и с непростым характером, настоящим патриархом. Он получил прекрасное образование, говорил на нескольких языках и скоро завоевал среди горожан непререкаемый авторитет. Выгодский-старший стал одним из лидеров гомельского движения самообороны, учрежденного в 1903 году, участвовал в создании кружка еврейского образования и городской публичной библиотеки.
Свою маму, Цецилию Моисеевну, дети называли «душой семьи» – она, в противоположность мужу, была мягкой и участливой. По профессии Циля Выгодская не работала, посвятив себя дому и уходу за детьми. Молодая семья росла, один за другим появлялись на свет младшие сестры и брат Льва и Анны. Кроме семерых родных детей Выгодские воспитывали племянника Давида, сына покойного брата Симхи, Исаака. Давид Выгодский впоследствии станет известным поэтом, литературным критиком и переводчиком.

Нетрудно догадаться, что такая большая семья жила более чем скромно: у девочек, кроме гимназической формы, было по одному ситцевому платьицу. На что не скупились родители – так это на образование детей. Любимым досугом были поездки в театр и обсуждение прочитанных книг.

levvig_2Первые пять лет Лев Выгодский обучался дома. Его репетитор Соломон Ашпиз, не последний человек в гомельской социал-демократической организации, кроме революционной деятельности был знаменит тем, что учил своих подопечных при помощи сократического диалога. Под его руководством Лев выучил английский, древнегреческий и древнееврейский языки, а став гимназистом, успешно освоил еще и французский, немецкий и латынь.

Выгодский-старший заботился о том, чтобы дети развивали свои таланты. Заметив интерес Льва к культуре и философии, отец в одной из деловых поездок раздобыл ему «Этику» Бенедикта Спинозы. Польщенный таким вниманием, Лев много раз перечитывал книгу. Долгие годы она оставалась одной из его любимых.

Дети в семье Выгодских были приучены заботиться друг о друге, старшие опекали младших. Существовал трогательный обычай: по вечерам, когда отец возвращался с работы, вся семья собиралась за чаем, и каждый по кругу рассказывал о случившемся за день. Возможно, именно это сочетание теплой семейственности, трудолюбия и свободы мысли, которое передали ему родители, и заложило основы будущих гениальных открытий Льва Выготского.

Жизнь тоже преподносила свои уроки. Маленькому Льву было 7 лет, когда по местечкам и городам прокатилась волна кровавых погромов, унесших тысячи жизней. В первом гомельском погроме 1903 года (спустя два года случится и другой) было убито десять человек. Сотни других были избиты, ранены, ограблены. После состоялся знаменитый Гомельский судебный процесс, несправедливый и стыдный. Судили не только погромщиков, но и евреев, участников самообороны – за то, что пытались защитить свои дома и семьи.

levvig_3Эти события выросший Выготский не забудет никогда, но и никогда не заговорит о них напрямую. Тема антисемитизма навсегда останется для него больной. Свои первые публикации в журнале «Новый путь», уже под измененной фамилией, Выготский посвящает юдофобии в русской литературе. «…доведшая реализм до его крайнего выражения и перешедшая путем гениального психологического постижения тайн души человеческой ту грань, за которой уже реальное становится символическим, русская литература так мало внесла психологического проникновения в изображение евреев», – с горечью отмечает он.

Кстати, тему изменения имени его биографы и близкие обходят деликатным молчанием: никто точно не знает, когда именно и почему из Льва Симховича Выгодского он превратился в Льва Семеновича Выготского. Не слишком убедительная официальная версия гласит, что будущий знаменитый психолог не хотел, чтобы его путали с двоюродным братом, литератором Давидом Выгодским.

В 1913 году, с отличием окончив частную гимназию Ратнера, Выгодский, тогда еще с буквой «д» в фамилии, подал документы на филологический факультет Московского университета и получил отказ. Хотя перспективный ученик и попадал в «процентную норму» для лиц еврейского происхождения, выбор факультетов был для него ограничен. Тогда по совету родителей он поступил на медицинский – куда еще идти способному еврейскому юноше? Но интерес к гуманитарным наукам пересилил, и через год 18-летний Лев перевелся на юридический. Сказался и «национальный вопрос»: профессия адвоката позволяла преодолеть черту оседлости.

Друзья по студенческой скамье и позже коллеги описывали Выготского как доброго, оптимистичного человека с прекрасным чувством юмора в сочетании с удивительной порядочностью и неизменно энергичного. Благодаря этой кипучей энергии у него хватало сил одновременно с занятиями на юридическом посещать свободные лекции историко-философского факультетаУниверситета имени Шанявского. В 1917 году он закончил свое обучение там, окончательно бросив юриспруденцию.

levvig_4Академические успехи, первые публикации в журналах, добрые друзья и любимое дело… Что должен был почувствовать 23-летний молодой человек, услышав диагноз «туберкулез легких», который в то время означал смертный приговор с небольшой отсрочкой?

«Трагедия есть буйство максимальной человеческой силы, поэтому она мажорна», – писал Выготский. До изобретения пенициллина оставалось еще два десятка лет. Он не успел. И все же успел много – так много, что трудно представить, как все это может вместить человеческая жизнь в 37 лет длиной.

Жениться по большой любви и стать отцом двух дочерей, старшая из которых, Гита, позже опубликует книгу, выражая ему, рано ушедшему, свои любовь и восхищение. Работать учителем литературы в целом ряде школ и техникумов. Возглавить театральный подотдел Гомельского отдела народного образования, а затем художественный отдел при Губнаробразе. Принять участие в работе Московского государственного института экспериментальной психологии, Государственного института научной педагогики, Московского педагогического государственного университета, Института по изучению высшей нервной деятельности, Экспериментального дефектологического института – и это далеко не полный список мест, где трудился Выготский.

levvig_5Защитить диссертацию и получить звание старшего научного сотрудника, эквивалентное нынешней степени кандидата наук. Написать почти две сотни работ по детской психологии, педагогике, литературе и искусству. Стать основоположником культурно-исторической концепции развития, которую до сих пор изучают психологи и педагоги по всему миру.

Его труды поражают стройностью и простотой изложения: ни заумных терминов, ни громоздких конструкций. Он писал ясно и легко, так же, как и мыслил. Но мысли эти потрясали своей свежестью, а еще удивительными нежностью и сочувствием, с которыми Лев Выготский описывал внутренний мир своих подопечных.

«Допустим, перед нами ребенок, страдающий недостатком слуха вследствие каких угодно причин, – рассуждает Выготский в своей монографии “Трудное детство”. – Легко можно представить, что этот ребенок будет испытывать ряд трудностей, приспосабливаясь к окружающей среде. Его будут оттирать другие дети на задний план во время игр, он будет опаздывать на прогулки, он окажется отодвинутым от активного участия в детском празднике, беседе». И продолжает: теперь у ребенка есть три возможных пути развития. Первый – озлобиться на весь мир и стать агрессивным, второй – приспособиться к своему дефекту и получать от него «вторичную выгоду» или же третий – компенсировать свой недостаток развитием положительных качеств: внимания, чуткости, смекалки.

levvig_6Выготский призывал педагогов с пониманием относиться к «неудобному» поведению учеников, вникать в его причины, «бить по корню, а не по явлению». Если применять такой подход вместо наказаний, убеждал он, можно будет во благо детей использовать те же дефекты, которые привели к непослушанию или необучаемости – «для превращения их в хорошие черты характера».

А вот чего, по счастью, Выготский не успел – увидеть, как вскоре после смерти его труды будут гореть в топке сталинских репрессий как в переносном, так и в самом прямом смысле. Книги психолога изымали из библиотек и нередко сжигали. Это время застали его дочери, Гита и Ася Выгодские. Гита Львовна, психолог-дефектолог, продолжила дело отца и посвятила жизнь восстановлению его наследия.

«Мне хотелось написать о своем отце правдиво, объективно, – признается она в книге “Лев Семенович Выготский. Жизнь. Деятельность. Штрихи к портрету”. – А это предполагает, что надо рассказать не только о положительных сторонах его личности, но также и о том, что может характеризовать его с негативной стороны. Но сколько я ни силилась, я не могла воскресить в памяти ничего, что говорило бы о нем отрицательно – ни одного такого его поступка, который ронял бы его в моих глазах. Ничего.…Так каким же он был? Для себя я отвечаю на этот вопрос словами из любимого им произведения: он – “лучший из людей, с которыми случалось мне сходиться” (У. Шекспир, “Гамлет”)».


Вам также может понравиться ...

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *