Как мы должны эволюционировать?

Самое главное – это критерии социальной селекции. Самое главное во всей этой истории, по каким принципам отбирать людей. Если по родственным, благодаря тому, что папа с мамой сделали себе потомка – этот не признак гениальности. Это не признак наследственной передачи талантов и способностей, потому что мозг не так работает.

Вероятность появления гениев в любой среде очень высока, но для этого в мозге должна возникнуть уникальная комбинация структур. Но, возникнув в среде обыкновенных, стандартных, честных, работящих инженеров, этот человек из-за системы отбора по обезьяньим принципам, т.е. деньги, имущественная наследственность и прочее, никогда не пробьется, не займет того места в обществе, которого он достоин. Поэтому для молодежи, которой сейчас 20-25 лет, несмотря на видимость демократии, сформирована железобетонная, непробиваемая атомной бомбой стена, крыша, через которую никакие лифты их никогда в жизни не поднимут, потому что они поднимали и поднимают людей, которые обладают, как принято говорить, достаточной способностью поцеловать начальство в определенное место взасос и прочее. Вот эти люди поднимаются. Но это не имеет отношения к их способностям. Это адаптивное, конформистское поведение. При чем здесь гениальность?

Когда родители отдают детей в разные кружки, секции – это называется методом перебора, не эффективный для раскрытия таланта ребенка. Поскольку у нас, к сожалению, нет пока такого явления, как церебральный сортинг, к которому я всячески призываю, в том числе вложить деньги в эти исследования. Пока такого нет, родителям ничего больше не остается. Они вынуждены тратить свои силы и деньги и ребенка силы и время на то, чтобы методом перебора предложить ребенку различные виды деятельности.

У ребенка трудно выяснить то, к чему он способен, потому что мозг детей развивается неравномерно – разные области с разной скоростью – поэтому сначала, когда развиваются зрительные центры, ребенок начинает рисовать, потом вдруг петь, потом бегать. Родители думают: «Вот, он бегает. Ну, и отлично, Роналду сейчас вырастим, давайте его отдадим и замучаем в каком-нибудь футбольном клубе». Потом формируются слуховые центры, намного позднее. И вдруг выяснилось, что Роналду из него не вышел и композитор пропал. Иначе говоря, в основном то, что я вижу, у детей сумасшедшие родители, которые мучают своих детей, пытаясь из них сделать гениев, для того, чтобы компенсировать свои собственные психологические проблемы. Вот такими «гениями» у нас заполнено все телевидение и все на свете.

Извечная проблема «гений и злодейство». Гениальное злодейство – это тоже хорошо, это тоже свойство. Для нашего мозга, для мозга обезьяны, по большому счету, все равно – создавать бессмертные шедевры а-ля Пушкин, писать музыку а-ля Бах или злодействовать, придумывая способ, как отнять деньги у старушки с костылем. Для мозга все равно. Важен биологический результат – доминанта, среда и размножение.

А вот «гений и злодейство»… Здесь Пушкин неправ. К сожалению, злодейство гениальное тоже бывает. Это раз. А второе, самое существенное, это то, что гениев мы должны отбирать принудительно. Их надо выявлять по структуре мозга. Не с помощью психологических тестов. Не заморачивать людям голову, «давайте психолог опросит вашего ребенка», когда самого психолога, как правило, надо лечить. В психологию идут люди, у которых собственные проблемы. Они пытаются их решить, но сами не могут их решить и пытаются лечить других за деньги. Это сумасшедший дом.

Относительно отбора гениев, способных детей. Здесь не помогут никакие психологические тесты, никакие тесты IQ, которые сделаны посредственностями для посредственностей и которые никаких способностей не откроют. Здесь нужно совсем другое. Нужен прямой способ анализа мозга – смотреть структурную организацию мозга и к чему этот человек от рождения приспособлен. Сейчас анализ способностей по структуре мозга сделать нельзя. Пока это можно сделать только после смерти, на чем и построен анализ мозга.

Речь идет о том, что нужно иметь способ, чтобы при жизни определить способности человека. Сейчас развитие техники находится на таком уровне, что можно говорить: через год-полтора-два это можно будет сделать при жизни человека.

ВЕДУЩИЙ: А нужны ли нам гениальные люди?

САВЕЛЬЕВ: Поскольку мы сидим в радиостудии, в которой есть компьютеры, микрофоны и прочее, ясно, что их создавали не дураки, не только те, кто может только есть, размножаться и доминировать друг перед другом, как в диких джунглях. Конечно, гениальные, способные люди нужны. Конечно, консервативному, по сути, обществу это не очень нравится. Во-первых, с гениальным человеком всегда проблемы – «что он там новое придумает». Во-вторых, он может придумать что-то такое, что это общество может разрушить, что обычно и делает.

Мы должны эволюционировать! Вы поймите, пока мы не начнем отбирать мозг, пока не начнем отбирать людей по способностям, пока не начнем церебральный сортинг, мы будем эволюционировать по биологическим законам. Что, нам хочется дальше эволюционировать по законам, которые действуют на плоских червей?

Естественная эволюция, наследственные изменения – это биологический процесс, он не осознается. Это просто происходит. Мы, к примеру, не понимаем, как происходит церебральный сортинг в нашей среде, когда мы уничтожаем самых умных, талантливых, методично их истребляем, начиная с детского сада и школы, и самых асоциальных, которых сажаем в тюрьмы пожизненно. Мы все время отбираем посредственную серединку.

В Древней Греции при рождении ребенка смотрели, насколько он здоров, и делали отбор по критериям физического здоровья. Это не такое плохое дело, потому что сейчас во всем мире растет количество врожденных патологий. И здесь стоит задуматься о прошлом опыте. Это большая сложная тема. Сейчас речь идет о мозгах, а мозги у новорожденного определить нельзя. В лучшем случае к 16-17 годам, если он не супервыраженный гений с однозначно выраженным талантливым поведением, есть такие, но это редкость. Обычно способности проявляются только в 16-17-20-25 лет. И талантливого человека нужно уметь выделить, найти.

Способы отбора талантов, которые существуют на сегодняшний день, показывают, что мы отбираем, к примеру, по индексу IQ, всех дураков и их начинаем учить и лечить. Это не годится. Не годятся никакие отборы молодых людей в различные «интеллектуальные резервы». Какой резерв? Это в основном конформисты и бабуины, которые торгуют всяческим вниманием к нужным людям, от которых зависит их успех.

Поговорим о Сколково. Когда начался Сколково? Он начался относительно давно. Денег выделили тогда. Взяли, поставили на управление этим самого честного на свете человека, который богат (олигарх Вексельберг). Где результаты? Их нет.

Про художников давайте уточним для ясности. Там, где нет проверяемого результата, а где есть иллюзии, там успех – это вопрос пиара. Это было еще с 18-го века. Кого раскручивать, кем торговать. Альфонс Алле выставил «черный квадрат» за 30 лет до Малевича. Ну и что?

ВЕДУЩИЙ: Недавно узнал, что картина «Мона Лиза» в 19-м веке была обычным экспонатом Лувра и только в 20-м веке стала гениальным произведением Леонардо да Винчи.

САВЕЛЬЕВ: Как известно, короля играет свита. Так в искусстве, если вы хотите продать какую-то бездарность, надо написать парочку положительных рецензий, даже сама бездарность это может сделать сама на себя. И для публики получится гениальное произведение.

ВЕДУЩИЙ: Вы заметили такую тенденцию, что люди обычных, средних способностей, а еще больше люди, недостаточно умственно развитые, размножаются гораздо лучше, чем гениальные люди?

САВЕЛЬЕВ: Размножаться большого ума не надо. Снял штаны и вперед. Биологическая эволюция к эволюции человечества никакого отношения не имеет. Наше интеллектуальное, то есть рассудочное, церебральное, то, что мы называем вечными ценностями, что во всех религиях прописано как основная цель человечества, т.е. вести себя по-человечески, а не как обезьяна – это не зависит от биологической эволюции, это все является, например, ценностью любой религии, независимо от того, во что верю или не верю. Религия пропагандирует среди наиболее отсталой, интеллектуально безразличной части населения простые понятные истины, которые делают нас людьми. И в этом заключается бесценность религиозного сознания. Если человек не может соображать, то он должен хотя бы просто верить.

Никто никакое сознание в нас, как обычных животных, нам не вкладывал. Если бы кто-то нам что-то свыше вкладывал, то мы были бы получше, чем являемся сейчас. Никто нам ничего не вкладывал. Мы занимаемся искусственным отбором. Внутри своей популяции каждый раз в зависимости от того, что коммунисты называли общественно-экономической формацией, мы отбираем людей со способностями, которые нужны, чтобы зарабатывать деньги власть имущим. Они отбирают людей с определенными мозгами. Начиная с конца 19-го века – это массовые инженерные, технические навыки.

В результате что происходит? В результате этого отбора набираются люди с новыми принципами организации мозга, как собаки нужных пород. Сегодня нужен терьер, мы терьеров отбираем. Завтра нужны овчарки – отбираем овчарок. Но только это происходит в динамике развития человечества. Мы отбираем сами себя таким образом. Когда инженеров стало больше 10%, они поменяли тех, кто их отбирал. Так идет биологическая эволюция. Это нормальный процесс. Никакого отношения к интеллекту это не имеет. Цель любой биологической эволюции – занять максимальную территорию, получить максимальное количество потомков и съесть все, что движется. Это простая вещь.

То, что было при Сталине и Гитлере, когда выискивали талантливых людей, это все махровый дилетантизм. Немцы все время преувеличивают. Им приписывают какую-то аккуратность, какой-то особый интеллект и прочее. Все это фантазии.

Если у человека мозг большой. Вспомним Тургенева. Более 2 кг мозг, огромный. Он был и плейбоем в светских салонах, и писателем, и другом нищих голодранцев из разночинцев-интеллигентов, которые издавали разные журнальчики. Он прекрасно чувствовал себя и в их бедной среде, и в той богатой среде, т.е. он был социализирован и в высшем обществе, и в обществе вечно гнусавящих по углам интеллигентов, которые вместо того, чтобы что-то делать, обычно пакостничают и критикуют. Он везде был свой. Мозг ему позволял. А вот Анатоль Франс, у которого мозг было около 1 кг, испытывал проблемы – и социальные, и поведенческие и прочие. Это говорит о том, что адаптация умного, гениального человека тем выше, чем больше у него неврологический ресурс, потому что он может свой мозг использовать и для гениальной работы (при этом мозг достаточно сохранен, долговечен, то есть не пострадал, за счет активности, тренировки областей, которыми он выполняет свои гениальные функции), и в то же время быть достаточно социализированным в разнообразной среде. Именно поэтому в 75% случаев мозг талантливого или гениального человека больше среднестатистического – больше 1320 грамм.

Сталин достиг научного результата за счет создания шарашек. Когда человека ставят в ситуацию, когда он или работает, не покладая рук, или ему всех родственников перестреляют и его самого, то у него, конечно, резвость повышается, в том числе, у ученых. Это, конечно, не метод, потому что американцы просто колбасой достигли того же самого. Но тоже вариант, особенно в тех условиях голодной, нищей страны. И вопрос, какого научного результата хотите добиться. Если вы хотите получить короткий результат, как при Гитлере, результат от научной работы должен был быть получен не более, чем через 6 месяцев, иначе не занимались научными разработками. Если бы он эту глупость не сделал, еще неизвестно, чем бы все кончилось. Потому что он прикрыл фундаментальные направления, которые давали бы в перспективе максимальный результат.

Проблема в том, что в ближнем краткосрочном бою можно создать жесткие условия для ученых, построить Сколково, посадить туда ученых, и они будут, как купцы в маниловской деревне, сидеть на мосту и торговать. Но не будут туда идти ученые, неправильно построены все эти системы, никто туда не пойдет на тех условиях, никто продуктивно работать не будет. Будут мазурики, которые бегут с Запада, потому что толи стареют, толи спрос на них уменьшился. Вот они будут щеки раздувать и делать вид научной деятельности. Это у нас уже было. У нас было много научных центров. Вон под Москвой – Пущино, Фрязино, Зеленоград и прочее. Ну, и что оттуда взялось? Можно сколько угодно раздувать щеки. А где результаты? Результатов-то нет. И вот опять идем этим путем «короче говоря, давайте быстрее освоим деньги, а результат будет когда-нибудь».

ВЕДУЩИЙ: Сергей Вячеславович, тогда возникает вопрос: что же нам делать с гениальными людьми? Как: 1) найти их и 2) как им создать условия, чтобы они творили и работали на благо государства и народа?

САВЕЛЬЕВ: Есть два способа. Есть старый биологический способ, который, кстати, очень успешно применяли в Советском Союзе. Тогда просто размазывали деньги, в том числе нефтяные и газовые, по поверхности академий. Было очень много всяких ненужных институтов, Бог знает чего. Но в этой среде, как в навозной куче, возились люди, и их было так много, что из этой навозной кучи иногда вылезали, действительно гениальные, талантливые люди. Хотя можно было задать задачу, выделить хорошие деньги, заманить большим, жирным бутербродом, вытащить оттуда людей, которые в этой кухне сварились для решения конкретных задач. Собственно говоря, Запад этим занимается 25 лет. И все выдергивают из общей массы талантливых людей. Это один вариант. Второй, более эффективный, вариант – исследовать структуру мозга.

Есть другой вариант, который у нас сейчас пропагандируется, который абсолютно ложный и который невозможно выполнить. Когда мы делаем грантовую систему, систему финансирования грантов, которые якобы дадутся самым «талантливым» ученым. Каким талантливым ученым? Как их определить?

Объективных критериев выделения талантливых детей пока нет. И даже дети в своей среде талантливых людей преследуют, подавляют. В этом весь ужас. Их гонят так же, как и тех, кто асоциален абсолютно, это дети из неблагополучных семей. А есть дети, которые действительно талантливы, отличаются от других. Их гнобят, давят учителя, ученики, потому что они зачастую способней многих учеников, родители других детей и так далее. И это будет всю жизнь. Именно поэтому гению пробиться очень сложно. А объективных критериев нет, потому что про какого-то избалованного ребенка богатых родителей, который мочится под партой на уроке, учителя говорят родителям: «О, у вас ребенок индиго». А он просто идиот распущенный. По мнению же учителей, он ребенок-индиго и в него надо вкладывать деньги. Это прекрасный бизнес. Но пусть он будет происходить где-нибудь отдельно, дома или еще где-то. А речь идет об объективности отбора, критериях отбора талантов. Потому что ребенок может быть как идиотом, так и гением. Поэтому только объективный подход. А какой? Психологи не годятся. Психиатры не годятся. Педагоги не годятся. Нужно растить всех более-менее одинаково, не давая детям истреблять друг друга, поскольку они бывают жестокими и могут очень плохо обходиться друг с другом, за этим нужно следить, т.е. надо правильно воспитывать. А потом, когда они достигают нормального возраста, 16-17 лет, когда мозг пригоден для нормального сканирования, оценки, нужно заниматься сканированием мозга.

Чтобы перейти к этой технологии (церебрального сортинга), нужно несколько лет. У нас все для этого есть. У нас есть специалисты по рентгеновской оптике. У нас есть интеллектуальный потенциал. Это будет лучше любых атомных бомб и ракет. Вы поймите, если мы будем отбирать гениев, военных, политических, экономических и всех других, то мы можем послать 10 своих «Соросов» в Америку, и они сотрут эту Америку ластиком. Не будет никакой экономики в Америке, если таких людей, как 10 «Соросов», мы воспитаем поставим на ответственные места. Вот оружие будущего. И даже если нам надо ракету создать, то нам нужны гении, а не посредственные инженеры, которые за 20 лет научились, наконец, что-то делать, которые способные ребята, но не гении. Если мы таких гениев отберем, вот где будет прорыв. Тогда мы сможем конкурировать с кем угодно и как угодно.

Эволюция у нас сейчас является негативным процессом. Размножаются и дураки, и умные примерно одинаково. С биологической точки зрения выращивание гениев никому не нужно, а вот с точки зрения человеческой, рассудочной, выращивание гениев остро необходимо любой стране. У меня есть такая книжка. Называется «Изменчивость и гениальность». Сейчас выйдет ее такой вариант, доходчивый, чтобы ее могли многие прочитать. Он будет называться «Нищета мозга». Я надеюсь, что эта книга выйдет, хотя уже сомневаюсь. В этой книге я рассматриваю фундаментальные механизмы отбора мозга людей, основанные на том, что уже известно, на чем можно построить это. Все есть, теория есть, практическое воплощение есть, что смотреть, оценивать, более-менее понятно. Вопрос сводится к тому, что нужно начинать создавать специальные приборы. Финансирование для этого требуется не какое-то астрономическое. Пара миллиардов долларов не так уж много для таких важных целей. Это у некоторых людей просто карманные деньги. И тогда можно будет начинать самое главное. Можно начинать отбор талантливых, гениальных людей. Вот это является оружием будущего.

ВЕДУЩИЙ: Гениальность иногда проявляется не в раннем возрасте, а гораздо позже. Возможно такое?

САВЕЛЬЕВ: Возможно. Есть дети, которые медленно развиваются, есть, которые быстро, есть патологии. Это можно обследовать. У нас дети толком не обследованы. Одних синдромов Дауна 30 вариантов, причем из них есть скрытые формы. А у нас с такими синдромами я часто по телевизору людей вижу, вы меня извините. Но почему мы не обследуем, почему мы этого не делаем? Ладно уж гении, нам, простите, хотя бы клинических идиотов не пускать.

ВЕДУЩИЙ: Когда мы подходим с логарифмической линейкой и штангельциркулем к оценке мозга и гениальности, не боитесь ли Вы, что рано или поздно кто-то может взять это под контроль и использовать в своих корыстных целях?

САВЕЛЬЕВ: Так я только мечтаю, чтобы кто-то взял это под контроль для своих корыстных целей, чтобы кто-то хоть что-то сделал. И желательно в нашей стране. Потому что когда это сделают китайцы и начнут этот отбор, или американцы, уже, как говорят подростки, «будет поздняк метаться». И тогда в один прекрасный момент у нас к управлению придет большой начальник и поймет, что единственное лучшее, что он может сделать, это достать из портфеля мыло и веревку. Понимаете, это что такое. Человек не будет до конца знать, что с ним происходит. Это полное управление людьми, о котором мы даже догадаться не можем. Никто не мог 100 лет решить математическую задачу, которую решил Перельман. Вот вам пример. Гении тем и хороши – своей непредсказуемостью и абсолютным новаторством во всем.

Источник